Съемки фильма "Молодая женщина"

В российский прокат вышел дебютный фильм француженки Леонор Серай, получивший «Золотую камеру» на Каннском фестивале. Эксцентричная трагикомедия о блужданиях странной и обаятельной героини по Парижу – восхитительный образец нового женского кино.

30-летняя бездельница Паула (Летиция Дош) после долгих странствий по миру возвращается в ненавистный ей Париж. Бойфренд героини, всемирно известный фотограф и сноб (Грегуар Монсенжон) бросает ее, даже толком не объяснившись. Мать (Натали Ришар) не желает видеть дочь, немногочисленные друзья отказывают в приюте. Пережив приступ гнева, чуть не закончившийся психушкой, Паула отправляется в новую парижскую жизнь в одиночестве – вернее, с роскошным персидским котом, украденным у коварного возлюбленного. Девушка устраивается на работу сразу нянькой у крайне капризной девочки и продавщицей в магазин дорогого нижнего белья при гипермаркете. Там она знакомится с Усманом - сумрачным чернокожим охранником-мигрантом с дипломом юриста.

Первая полнометражная картина французского режиссера Леонор Серай с триумфом была показана в конкурсе программы «Особый взгляд» на Каннском фестивале в 2017 году, получила там престижный приз за лучший дебют «Золотая камера» и встретила восторженный прием критиков. Например, в эстетском Cahiers du cinéma режиссера назвали «представительницей молодого поколения кинематографистов, которые предпочитают бесстрашно сворачивать с прямой дороги на лесные тропы». Это очень точная метафора: фильм Серай, в начале обещающий быть тяжелой психологической драмой, быстро оборачивается легким, но не легкомысленным путешествием героини в поисках новой себя, своеобразным роуд-муви, в котором вместо шоссе и дорог – улицы, бульвары, станции метро и разнузданные вечеринки многоликого, хаотического Парижа.

«Молодая женщина» - это также и великолепный пример новейшего женского кино. Почти вся съемочная группа состоит из подруг режиссера по киношколе Fémis. Феминистская тема в картине подана не в жанре лобового манифеста, а вскользь, отдельными виртуозными эпизодами: сценой собеседования на работу, одновременно унизительного и смешного, или тем фактом, что разбивший сердце Паулы мужчина появляется лишь в финале, где предстает лощеным бездушным хлыщом, который эксплуатировал любовницу и сделал себе имя на изображении ее в том виде, в котором она себя не выносит.

Главное событие фильма – невероятная Летиция Дош, играющая главную героиню. Известная по фильмам «Беды Софи», «Наше лето» и нескольким другим авторским картинам, эта актриса благодаря «Молодой женщине» наверняка станет большой звездой европейского кино. Паула у нее выходит в разные моменты инфантильной и способной на твердые решения, психически неуравновешенной и по-настоящему мудрой, способной выдать себя за другую, как в эпизоде в вагоне метро, и отстаивающей свое суверенное «я». Паула заставляет вспомнить много каких неприкаянных и гипнотически прекрасных киноженщин. В ней проглядывают и смятение Джины Роулендс в «Женщине под влиянием», и текучесть, изменчивость мимики Анны Томпсон в «Сью», и даже отдаленный огонь безумия Беатрис Даль в «З7,2 по утрам». Но Летиция Дош выстраивает ни на кого не похожий парадоксальный образ современной женственности, в которой доброта сочетается со стальной волей, а желание тепла не мешает способности существовать в блаженном одиночестве – вернее, с котом, который тоже преподносит зрителю гендерный сюрприз.

Интервью с режиссером фильма Леонор Серай

Фильм вполне можно было бы назвать «Молодые женщины». Ваша съёмочная группа почти вся состоит из женщин: главный оператор, звукорежиссёр, монтажеры изображения и звука, художница, композитор, продюсер…

Когда я снимала свой средний метр, фильм «Body», то позвала тех, кто учился со мной в киношколе Fémis. Мне очень понравилось с ними работать, понравилась объединявшая нас энергия, и мы продолжили сотрудничать. Не было специального решения: давайте наберем исключительно женскую команду. Но теперь, когда работа выполнена, я испытываю чувство гордости за то, что женщины великолепно способны занимать важные посты. Для многих из нас это был первый полнометражный фильм, мы делали его с большим энтузиазмом, вкладывались, чтобы постараться осилить эту непростую задачу. Мы позволили себе много свободы в работе, в том числе и в режиссуре: мне нравится использовать длинные планы (на мой взгляд, они естественным образом продолжают написанный текст), но затем, в процессе монтажа мы нередко прибегали к совершенно другим формам, например, к рваному ритму, как в сцене собеседования. На каждом этапе мне хотелось, чтобы у всех была возможность что-то предложить, что-то попробовать сделать. Снимали мы в очень интенсивном темпе, так что часто были вынуждены искать быстрые решения. Такой способ работы заставил попотеть, но дал много свободы. Съёмки были похожи на главную героиню: они были живыми. Стажер или техник мог, например, неожиданно сыграть эпизодическую роль, это очень всех радовало и стимулировало.

Видимо, из-за такой свободы некоторые сцены явно похожи на импровизацию.

А на самом деле сценарий детально прописан. Изначально он состоял из 140 страниц, но, стараясь не скатиться в слишком уж достоверный рассказ, в процессе редактуры и при монтаже мы в основном сконцентрировали события вокруг Паулы. Мне очень нравится писать. Я этому училась и даже сначала хотела писать книги. Но, прогуливая занятия и планомерно посвящая это время походам в кино, особенно посмотрев «Шару» Наоми Кавасе (2003) и «Вкус чая» Кацухито Исийи, я поняла, что есть еще что-то, кроме литературы… Но мне по-прежнему доставляет огромное удовольствие писать диалоги. Просто поместить женщину в пространство города было для меня недостаточно. Мне необходимо было придумать свой язык для этого персонажа, вначале неяркого, но потом очень смелого. Я также хотела выразить своё уважение людям, которые не боятся говорить, «открывать рот». Импровизации там совсем немного. Только в некоторых сценах, где это неизбежно. Например, моменты с Лилой, маленькой девочкой, где текст уходит на второй план, а самое главное - уловить взаимодействие между девочкой и Паулой, искреннее и хрупкое; или в сцене ссоры, когда важно было достичь нужного «накала» между героями. Участники съёмок, как актеры, так и техники, тоже периодически что-то мне предлагали, и я прямо в процессе правила сценарий и переписывала диалоги; Летиция Дош, например, придумала забавную прическу в духе причесок Эми Вайнхаус, которую Паула делает у бакалейщика, чтобы скрыть шрам на лбу.

В фильме, однако, кроме классических диалогов немало просто выразительных звуков и жестов.

В начале Паула предстает довольно агрессивной и мне было интересно найти что-то, сквозь эту агрессию вызывающее симпатию зрителей. Её жизненный путь представился мне переходом из животного состояния в человеческое; в самом начале она совершенно не контролирует себя, у нее словесное недержание, а к концу фильма осознаёт, кто она такая, обретает стабильность. В процессе монтажа мы сумели найти параллель между первой сценой (вид со спины, отчаянная брань) и последними кадрами. Но самое ценное качество Паулы – её восприимчивость, то, как много она берёт от встреч с другими людьми. Она изменяется со скоростью хамелеона и даже готова примерять на себя чужие образы. Как, например, в метро Юки кажется, что она узнала в ней подругу детства, или когда она надеется получить место няни и выдаёт себя за студентку-художницу. Даже облачившись в чужой костюм, она продолжает прокладывать свой путь. Мне хотелось, чтобы зритель мог принять участие в этом преображении. Пропущенным деталям мы придавали огромное значение на всех этапах создания фильма. Главная героиня удивляет, идет непредсказуемыми путями, при этом самое неадекватное, казалось бы, поведение, может оказаться самым удачным – я сама не раз в этом убеждалась, нарочно перегибая палку на собеседованиях!

Думали ли вы о Летиции Дош уже тогда, когда писали сценарий?

Нет, я не думала о какой-то конкретной артистке. Когда я увидела Летицию в «Возрасте паники» Жюстин Трие (2013) и посмотрела в интернете видеозаписи её спектаклей, мне захотелось с ней познакомиться. У неё, безусловно, было много общего с Паулой. Но знакомство с ней вживую, то есть то, какая она оказалась в жизни, привело к тому, что я частично переписала свою героиню. Уже пока я её «гуглила», меня поразил контраст между её супергламурными фотографиями и другими, совсем простыми. Я подумала тогда об очень изменчивом лице Анны Томсон (Левайн) в фильме «Сью» Амоса Коллека (1997). Я как раз искала актрису, способную сыграть все оттенки персонажа, но также и противоречить своей игрой тому, что написано в сценарии. Летиция – человек неоднозначный. С одной стороны она задорная, живая, простая, но я также заметила в ней и нотки грусти, так перекликающиеся с надломленностью Паулы. Её фантазия была отправной точкой, но противоположный полюс мог проявить себя в процессе, надо было лишь внимательнее поработать с этой тёмной стороной. Она напомнила мне Патрика Девера и Джину Роулендс, у неё такая же способность переноситься из одного состояния в другое, от грубой энергии к меланхолической мягкости, это меня очень трогает. Летицию можно сравнить с тысячеструнным музыкальным инструментом. Изобразить она может и роковую женщину, и ледяную диву, и девочку-подростка, и совсем крошку. Она достигает такого уровня, что зритель не может остаться безразличным. В своём моноспектакле «Альбом» она играет один за другим 80 персонажей. У Паулы есть тяга к перформансу, в художественном смысле слова. Возможно, когда у тебя нет совершенно ничего, любое действие означает преодоление себя, в своём роде перформанс.

Форма, которую вы избрали, отталкивается от этой личности, находящейся в постоянном движении?

Многогранность персонажа привела как раз к очень внимательному обращению с фактурой. До этого я снимала исключительно на плёнку 16мм; моя главный оператора провела предварительную работу с осветителем, чтобы найти оптимальное соотношение оптики/фактуры на этот раз для цифровой камеры, потому что знала, как я опасаюсь этого перехода. На всём протяжении съёмок она была внимательна к оттенкам, холодные тона сменялись тёплыми, что подчёркивало метания Паулы. Зрительный ряд должен был напоминать её внутренний процесс перерождения, а монтаж должен был задышать с ней в унисон, слиться с ней в одно целое так, чтобы она могла произнести или пережить самые грубые или резкие вещи, но при этом естественным образом существовать в мягких, чувственных декорациях, где бы проступали её истинные черты. Необходимо было вибрировать, подобно ей, без правил и концептов. Концептом была сама Паула.

Однако в ее способности адаптироваться есть нечто агрессивное: чтобы получить место продавщицы в бельевом отделе торгового центра, она позволяет полностью изменить свой облик, например.

Да, у этого есть две стороны: раздробленность городской жизни ранит. Приходится перенимать манеру поведения, манеру говорить и как ни в чем не бывало целый день торговать бюстгальтерами. Это очень влияет на человека, делает его более блёклым. Мне это очень знакомо. Но снимать автобиографию я совершенно не собиралась. Создавая персонаж Паулы, я хотела пережить это по-новому, через кого-то, кто по-настоящему вживается в разных людей, кто находит удовольствие в таком скитании. Для меня также важно ощущение, что в городском пространстве женщина не столь же полноправна, как мужчина; немного найдётся отважных женщин, способных абсолютно свободно чувствовать себя на улицах, одеваться, как им хочется, плевать на условности. В этом смысле Паула подаёт пример бесстрашия.

Можно увидеть контраст между тем, как Паула вынуждена послушно подстраиваться под обстоятельства, и тем, как она обращается к Усману, умному и образованному чернокожему охраннику в торговом центре.

Мой мужчина – чернокожий, он живёт с постоянным чувством, что у него в любой момент могут попросить документы, что он в чём-то окажется не прав… Мне хотелось, чтобы эта тема затрагивалась в фильме, но читалась бы между строк. Когда Паула первый раз общается с Усманом, критикует его костюм, в её тоне есть даже намёк на расизм: у неё самой нет ничего, но она считает, что стоит на уровень выше. Он должен просить её об уважении к себе.

В процессе своего блуждания Паула пересекает какие-то пространства. Это множество различных декораций, социально контрастных: от шикарной квартиры Жоакима до простецкого дома, где живёт мать, комнаты для прислуги или квартиры Усмана в пригороде.

Есть и промежуточные пространства: метро, символизирующее случай, возможность встреч, например, там происходит знакомство с Юки, с молодым человеком в галстуке, и сцена блуждания, когда звучит музыка, которую я много слушала ещё до создания фильма, Las Vegas Tango Гила Эванса. Я писала свой сценарий, множество раз послушав эту джазовую композицию: в какой-то момент она погружает в депрессивное состояние, потом энергия возвращается и приводит к удивительно интенсивному финалу; я мечтала получить права на использование этой музыки в фильме. Музыка стремится слиться с «путешествием» в городе. Благодаря Пауле, каждое знакомство по-своему волшебно, их череду можно сравнить с драгоценными уникальными жемчужинами, которые нанизываются на одну нить и создают ожерелье, полное контрастов. Эти встречи - как вешки на пути инициации молодой женщины, проходящей то через подвешенное, напоминающее сновидение состояние, то, наоборот, через взрывные, фантазийные фазы, полные здорового юмора.

Есть пространства, где сами собой проступают какие-то сатирические моменты…

Мне было важно, чтобы личность героини встречалась на своём пути с настоящими персонажами, чтобы они влияли на её формирование. Эти её «портреты в портретах» порой кажутся критикой, но в очень деликатной форме. Например, кастинг пробудил во мне «политические» вопросы: почему на роль врача мы ищем белокожего 50-летнего актёра? Важно, чтобы фильм отражал жизнь. А в реальной жизни, во Франции, нередко встречаются и темнокожие врачи. Я имею в виду врача в начале фильма. На роль гинеколога я хотела позвать Одри Бонне, меня очень впечатлила ранимость, хрупкость, исходившая от неё во время игры на сцене. Мари Ремон, Эрика Сент или Леони Симага остаются сами собой и в процессе сочинения, и в кадре, и в творческих поисках; общение с ними еще обогатилось благодаря этому опыту. Натали Ришар, великолепная актриса, у которой я училась в Fémis, сыграла главную роль в моём среднеметражном фильме «Body». Тут она играет мать Паулы. Если подумать, она сыграла роль матери и в моём образовании. Мне хочется верить, что эта «материя», взаимодействующие друг с другом женщины, почти полностью обволакивает аспекты социальной критики. Как сами актрисы, так и персонажи, которых они сыграли, отказываются становиться объектами некорректного внимания. Как Паула, критикующая в начале фильма фотографию, на которой Жоаким её снял и благодаря которой получил известность в артистических кругах.

Когда Паула живёт в отеле, она смотрит по телевизору фильм «Имитация жизни» Дугласа Сирка (1959). Это тоже источник вашего вдохновения?

Она смотрит один из самых сильных моментов фильма, сцену между матерью и дочерью. У другой, «белой матери», есть деньги, мужчины, слава, но совершенно нет контакта с собственной дочерью. Осознаёт она это на похоронах «чёрной матери», которую оплакивают десятки друзей. Когда я писала историю Паулы, мне хотелось сделать так, чтобы постоянно чувствовался риск совершить ошибку, сделать неправильный шаг, пойти не по той дороге, и в конце концов начать жить не свою жизнь, имитацию жизни. Как «чёрная мать» из фильма Сирка, к концу истории у Паулы почти ничего нет, но то, что она имеет – настоящее, даже если оно незатейливо.

Есть несколько фильмов, которые оказали прямое влияние на «Молодую женщину». Кроме картины «Сью» это: «Обнажённые» Майка Ли (1993) с Дэвидом Тьюлисом, прекрасным актёром, подобие которому я мечтаю найти среди женщин, «Ванда» Барбары Лоден (1970), «Женщина под влиянием» Джона Кассаветиса (1975) или «Клер Долан» Лоджа Керригана (1998) – в них женские персонажи, одинокие, но полные достоинства, ставшие для нас примерами актёрской игры. Но я вдохновлялась и литературными произведениями: читала Анаис Нин, Фитцджеральда, Вирджинию Вульф и Эмиля Золя с его очаровательной продавщицей в «Дамском счастье», множество графических романов, таких как «Whiskey & New York» Джулии Уэрц, написанный в отчаянном и смешном тоне - его я давала прочесть Летиции.

Почему вы выбрали такое намеренно безликое название, «Молодая женщина»?

Когда только приступала к сценарию, я придумала, что Жоаким сфотографирует Паулу в жёлтой шляпе. Фотография должна была тогда называться «Молодая женщина в жёлтой шляпе», как картина маслом. Паула обращается с вопросами к этой застывшей абстракции, которая кажется ей невыносимой. Когда психиатр говорит ей: «Вы молодая свободная женщина», это выражение вызывает в ней дикий гнев. Я тоже, пока писала, задавала себе этот простой вопрос: что значит быть молодой женщиной? Нам часто приходится влезать в рамку, идентифицироваться, подходить под некое внешнее определение. Выражение «молодая женщина» должно быть свободно от рамок, намеренно неопределённо. Паула, как и сам фильм, – это настойчивый поиск своей свободы, своей уникальной идентичности. Но международное название фильма – «Montparnasse Bienvenue» («Добро пожаловать, Монпарнас» - название станции метро и площади у вокзала Монпарнас в Париже - прим. переводчика), привет району Монпарнас, где Паула работает, обедает с Жоакимом и так далее. На этой площади я жила, когда мне было 18, я приехала в Париж и снимала комнату для прислуги. «Добро пожаловать» звучит тут более чем иронично: Паулу нигде не ждут, но она не перестаёт входить в двери.

Концепция фильма

Задумывая свой фильм, я хотела создать портрет самобытной женщины, столкнувшейся с одиночеством в большом городе. История длится в течение одной зимы. В жизни я регулярно общаюсь с противоречивыми, иногда надломленными личностями. Мне кажется, такие люди удивляют нас и сбивают с толку именно тем, что хоть жить с ними трудно, но вот как раз любви к жизни, нежности в них очень много. Я неравнодушна к таким одновременно сильным и уязвимым людям, их сильные качества их же предают, а совершенные ошибки придают душевную чистоту. Мне захотелось рассказать о любви как о жажде, которую можно утолить, колодце, который нужно наполнить. Чтобы это было как всё или ничего, и чтобы между «всем» и «ничем» присутствовали в равной степени надежда и тяга к пустоте, падение, взрыв.

Появился образ Паулы, а вместе с ней и этот сценарий «фильма-портрета» или даже «фильма-персонажа» с желанием перезаписать её хаотичный жизненный путь в пространстве Парижа, то враждебного, то гостеприимного, ультрасовременного – но непременно позаботиться о том, чтобы она справилась любой ценой. Чтобы женщина со своим закаленным жизнью характером затащила нас в свой сумасшедший вихрь, а в финале вышла из него целой и невредимой.

Было желание ввести зрителя в настоящий момент жизни Паулы, переживающей трудности, и дать ему почувствовать само ядро её постепенного преображения, её перехода от девушки к женщине, от положения объекта к статусу действующего лица.

Структура фильма неотделима от внутренней структуры персонажа. Как бесчисленные слои луковой шелухи, «верхние слои» Паулы облетают по мере того, как она встречает одного за другим целую череду женщин и мужчин. И тут как раз можно полной грудью вдыхать жизненную энергию, нащупывать множество способов взаимодействовать, приспосабливаться к другому, восстанавливаться.

У Паулы невероятно сильная энергия ребёнка, непосредственность путешественника, и она, как зверёк, ищет, как и где сможет почувствовать себя комфортно. У неё уйма талантов, которых всем нам часто не хватает: воодушевлённость, юмор, непокорность, свободолюбие. Этот внутренний тонус мне и хотелось изобразить.

О создателях

Леонор Серай - режиссер

После изучения литературы в Лионе, Париже и Барселоне Леонор Серай в 2009 г. проходит курс для сценаристов в киноакадемии Fémis. По его завершении она снимает среднеметражный фильм «Body» на 16мм плёнке, попавший в основные конкурсные программы трёх фестивалей (Брив, Кретей, Оснабрюк). «Молодая женщина» - её дипломный сценарий и первая полнометражная картина с Летицией Дош в главной роли.

Летиция Дош - актриса

Летиция Дош окончила бакалавриат по специальности «переводчик английской литературы» в «свободном классе» известной театральной школы Курсы Флоран (Ecole Florent) и в Мануфактуре (La Manufacture) – национальной швейцарской школе искусств. После этого она стала активно проявляться на всех художественных фронтах.

Летиция играет в многочисленных короткометражках Мари-Эльзы Сгуальдо (фильм «Бам чак», получивший премии вАнжере и Лозанне), снимается у Шанти Масуда, Бенжамена Папена, Изабель Прим, Сары Леонор («И он стал горой», 2016). Она знакомится с Жюстин Трие и снимается в её короткметражке «Два одиночества», а потом играет главную роль в первой полнометражной картине Трие «Возраст паники» (2013).

В «большом кино» она играет в паре с Эмманюэль Дево в фильме «Сообщник» Фредерика Мерму (2010). Затем следуют «Беды Софи» Кристофа Оноре, «Наше лето» Катрин Корсини, «Мой король» Майвенн, «Вратарь» Гийома Сенеса, «Ennui ennui» Габриэля Абрантеса. Параллельно Дош играет роль Дафны в сериале «Клирики», идущем на телеканале ARTE.

В «Мануфактуре», в Лозанне, Летиция пишет свою первую пьесу, «Песочница» (Le Bac à Sable), в сотворчестве с актёрами. Она знакомится с Марко Береттини и танцовщицей и автором перформансов Ля Рибо, с которой она впоследствии работает над несколькими пьесами.

В театре, параллельно, она играет целомудренную и виртуозную Изабеллу (Шекспир, «Мера за меру»), а еще чертёнка в женском обличье, Катарину в «Укрощении строптивой».

Очень скоро Летиция Дош прокладывает свой путь к сотрудничеству с самыми эксцентричными представителями современного театра и экспериментального танца, среди которых Ив-Ноэль Жено. Также она сотрудничала с 2B Company (Хор) на фестивале Printemps de Septembre («Сентябрьская Весна») и с труппой «Наваррские Псы» (Chiens de Navarre) на фестивале Les Urbaines, а также с Джонатаном Капдевиелем (Jonathan Capdevielle) на фестивале в Авиньоне.

Параллельно с этим она развивает и собственные проекты. Придумывает «Летиция выносит мозг» (Laetitia fait péter), затем «Кляйн» с Патриком Лаффоном в творческой мастерской Менажри де Вер, в Париже, в рамках фестиваля Этранж Карго, 2014г. В 2015 году, совместно с Ювалем Розманом, она делает проект «Альбом», вдохновлённый известной швейцарской актрисой Зук (Zouc), с которым совершает мировые гастроли. В этот период она вынашивает идею нового спектакля – дуэта с лошадью, «Hate».

В 2017 году зрители увидели её в фильме «Гаспар идёт на свадьбу» (Gaspard va au mariage) Антони Кордье, где она играет с Мариной Фоис и Феликсом Моати, а затем в фильме Уитни Хорн и Льва Кальмана «Two Plains and a fancy».

Летиция Дош регулярно сотрудничает с изданиями Standard и Cahiers du Cinéma.